В медицине «бывших» не бывает. Ну, не может быть понятия – «бывший врач». Видимо, потому, что у «настоящих» это не профессия – здесь есть что-то глубже, здесь другое. Если искать слова, то, наверное – «фатальность», «счастье», «верность»…
А вот момент, когда врач «уходит» – существует, осмысленный, томительный и очень требовательный. И тяжелее всего – когда ты его должен почувствовать сам. Нужны силы и большая любовь к жизни, очень большая – чтобы её хватило на новый этап.
Галина Борисовна МАЛЫШЕВА, ровно 50 лет работает в «Тропинке» и 42 года в должности заведующей терапевтическим отделением поликлиники №1. 31 декабря, в последний день её работы перед выходом на пенсию, мы встретились, чтобы поговорить о смыслах – времени, профессии, души.
- Галина Борисовна, это решение завершить профессиональную деятельность – естественное для Вас сегодня, или через боль?
- Через боль, конечно. Но я шла к этому. Даже в каком-то смысле сама предопределила эту ситуацию. Помню, не раз говорила в кругу близких коллег: «Вот отработаю в больнице 50 лет, и уйду на отдых». Так и произошло.
- Чего в этом решении больше – усталости, страха, переосмысления или каких-то новых планов?
- Честно говоря, подтолкнула ситуация с реформированием. Я понимаю, что в новых условиях, прежде всего ментальных, мне будет сложно. Современные требования, скажем так, идут вразрез с моим ощущением профессии и принципами работы. Для меня очень важно общение с больным, живой контакт, понимаете? Мне кажется, с человеком, особенно с больным человеком, нужно – говорить. А сегодня, к сожалению, это уходит из медицины. Работа с компьютером и одновременно с пациентом, очень сжатый график приёма, беглый темп, нет глаз, не слышишь себя – нет, это «не моя» работа. Осваивать, перестраиваться, привыкать – наверное, для меня это уже несвоевременно.
- И всё-таки есть ощущение, что как-то рано… Вы, ведь, «вросли» в больницу, Вы – часть её, и это кажется абсолютно органичным. Что является стержнем Вашего мира, кроме работы?
- Вы понимаете, работа, действительно, всегда была на первом месте, даже несмотря на то, что у меня прекрасная семья. Но работа – и на работе, и дома. Мы с мужем оба врачи – в атмосфере медицины, постоянных обсуждений этих тем прожили много лет, это уже из себя не вынуть. Последние четыре года муж не работает, и я чувствую, что нужна ему. (Авт: Супруг Галины Малышевой – Лысюк Николай Макарович, врач анестезиолог-реаниматолог). Видимо, просто приходит такое время, когда нужно быть вместе… Ну а круг общения, интересов, всё, что волнует, все, кому можешь помочь – переплетено настолько, что полностью «выпасть» из этого воздуха, думаю, будет невозможно. И я очень этого не хочу.
- Какие новые цели Вы себе ставите?
- Сохранить здоровье, быть полезной своим близким, больше и чаще дарить им внимание (у меня дочь и внук живут в Одессе), и сохранять связь со своей второй семьёй – моим любимым отделением, моей дорогой «Тропинкой».
- Вы о больнице говорите как о семье. А как Вам кажется, какие сегодня у этой семьи основополагающие ценности?
- Основное – это отношение к работе и к больным. Отношение друг к другу. Здесь это есть в людях, и руководство всегда на этом делает большой акцент. В принципе, это человеческие ценности, но в медицине они должны быть ещё более концентрированы, чем в любой другой сфере.
- А менялись ли эти ценности за Ваши годы здесь?
- Думаю, да. Но это больше связано в целом с ситуацией в обществе, с невосприимчивостью. А состояние в медицине – это в какой-то мере индикатор настроения людей, состояния людей.
- Вы считаете свою врачебную судьбу счастливой?
- Да, конечно. Я никогда не пожалела о двух вещах: что стала врачом (дважды поступала в ВУЗ и с детства хотела быть только врачом), и что пришла на работу в больницу Тропиных.
- Что уникального в этой больнице?
- Люди, которые своей энергией столько лет согревали и согревают эти стены. Вы же знаете, с чего всё начиналось – с большого сердца, с милосердия... Братья Тропины эту больницу подарили людям. Эта энергия не угасла за век. Здесь я заряжаюсь, напитываюсь светом, отдаю себя и получаю за это благодарность – и ради этого чувства живу и работаю.
- А с чего для Вас начиналась «Тропинка»?
- С участковой сети. Я пришла в 1969 году, в очень хороший коллектив людей-единомышленников. К сожалению, всех их уже нет на земле – Феня Ефимовна Гинчерман, Тамара Никандровна Пономаренко, Дора Львовна Шмидт… Они многому меня научили, это врачи, которые имели связь с небом… Это бесценный опыт. Труд в качестве участкового врача, ответственность, постоянный контакт с людьми, за которых переживаешь, отвечаешь – меня это очень организовало и определило.
- А что в детстве давало Вам посыл к этой профессии?
- Прежде всего – влияние отца. Его наблюдения, опыт участия в ликвидации пандемии чумы в Средней Азии в 1947 году, его медицинское образование, постоянные рассказы о медицине, увлечённость этой темой, и та интеллигентность, какая была присуща ему и его семье. Вообще я росла в атмосфере, из которой нельзя было выйти, не напитавшись сочувствием, уважением и любовью к людям. С мужем тоже мне повезло, у нас любящая семья. И вот эту любовь хочется передать и в коллектив, и пациентам. Вы понимаете, в прежние годы зачастую складывалось так, что врачами, хорошими врачами, становились люди, у которых в семье была аура духовности, добра, порядочности. И люди делали этот выбор не случайно… Конечно, это не правило, но в этом есть что-то важное. Воздух, которым дышишь, колоссально тебя формирует.
- То есть, врач должен быть счастливым человеком?
- Очень желательно. Но главное – он должен любить свою профессию и очень любить людей. Жалеть их… – я говорю о сострадании. Это сегодня, к сожалению, уходит…
- С тем, что Вы говорите, сегодня не все согласятся…
- Да. Но работать врачом можно только с открытым сердцем. Всё, что по-другому – это путь в тупик, выветривается и талант, и смысл. К счастью, сегодня руководство больницы, главный врач, как мне кажется, сохраняет именно те принципы и ценности, о которых мы говорим. На первом месте – качество помощи, профессионализм и – человек: человек-пациент и человек-врач.
- Ваше сердце легко поранить?
- Легко... Мне больно от равнодушия. Особенно, если это касается отношения к больным. Наверное, это единственное, что меня может вывести из себя. С человеком нужно много говорить – деликатно и индивидуально. А если нет души – ничего в медицине не выходит, нет без неё смысла в нашей работе.
Татьяна Кондакова
Дзебак Владимир
РОЗДУМИ ПРО НАДВАЖЛИВЕ або ЧОМУ НАШІ ОЛІГАРХИ СТАЛИ МОГИЛЬЩИКАМИ НИНІШНЬОЇ УКРАЇНИ
