"- Значит, можно грабить награбленное?
- А ты не грабишь?
- Значит, можно убивать невинных людей?
- А ты не убиваешь?
- Значит, можно расстреливать за молитву?
- А ты веруешь?
- Значит, можно предавать, как Иуда, Россию?
- А ты не предаешь?
- Хорошо. Пусть. Я граблю, убиваю, не верую, предаю. Но я спрашиваю, можно ли это?
Она твердо говорит:
- Можно.
- Во имя чего?
- Во имя братства, равенства и свободы... Во имя нового мира..."
Многие наши главные беды, из-за которых мы крайне медлим с обновлением - атомизация общества, полная утрата культурной и интеллектуальной элиты, утрата традиций и моральных ценностей, подавление национального духа, презрение к правам человека - все это результат страшного и бесчеловечного политического эксперимента, целью которого была политическая борьба группы бесчеловечных и беспринципных властолюбцев.
Но после того как уничтожили "высшие классы", коса смерти не остановилась. Вначале без суда убивали врагов. Потом убивали оппозицию. Потом убивали критиков. Потом убивали недовольных. А закончили тем, что убивать начали по разнарядке случайных людей, когда надо было выполнить месячный план поимки шпионов, которых не успевали расстреливать.
Таким же, как Путин сейчас. Который называет современную Россию "русским миром" - но это ложь, русский мир был уничтожен Лениным 100 лет назад. А сейчас под современную искусственно выдуманную нацию "россиян" Путин пытается загнать всех - и Кавказ, и Дальний Восток, и Украину. "Идеология Путина - это просто ширма для политических технологий и захвата власти на как можно большей территории. Все, как делалось предшественниками Путина - Лениным и Сталиным.
Современная Украина продолжает борьбу против путинского терроризма так же, как сражались против красного террора миллионы украинцев, объявленных "кулаками", "махновцами", "бандитами", "бандеровцами", "фашистами", "нациками"...
Все, что происходит сейчас в Украине - это попытка преодолеть тот чудовищный цивилизационный и культурный разрыв, который образовапся в результате полной дегуманизации государства и террора, парализовавшего общества на многие десятки лет.
Наш проект - проект Украина - это ответ на большевистскую и человеконенавистническую традицию, носителем которой является нынешняя РФ.
И мы ведем войну, мы сделали Революцию Достоинства, чтобы навсегда изгнать из нашей жизни Октябрьскую Революцию Террора. Чтобы никогда больше государство не было аппаратом массового террора и уничтожения своих граждан, чтобы свободно развивалась нация, чтобы возродить самостоятельную культуру, чтобы права человека приобрели смысл.
Нам недостаточно победить РФ - нам надо победить все то, что живет в нас и в нашем обществе, что насаждалось последние сто лет. Чтобы вернуть смыслы и ценности, чтобы повернуть всем вместе на путь развития и Эволюции.
Октябрьский переворот словами его очевидцев
"Выродок, нравственный идиот от рождения. Он разорил величайшую в мире страну и убил несколько миллионов человек".
"И все-таки мир уже настолько сошел с ума, что среди бела дня спорит, благодетель он человечества или нет?"
© И.А. Бунин
Это он о Ленине.
"Русь слиняла в два дня. Самое большее — в три. Даже “Новое Время” нельзя было закрыть так скоро, как закрылась Русь. Поразительно, что она разом рассыпалась вся, до подробностей, до частностей. И собственно, подобного потрясения никогда не бывало, не исключая “Великого переселения народов”. Там была — эпоха, “два или три века”. Здесь — три дня, кажется даже два. Не осталось Царства, не осталось Церкви, не осталось войска, и не осталось рабочего класса. Что же осталось-то? Странным образом — буквально ничего.
Остался подлый народ, из коих вот один, старик лет 60 “и такой серьезный”, Новгородской губернии, выразился: “Из бывшего царя надо бы кожу по одному ремню тянуть”. Т. е. не сразу сорвать кожу, как индейцы скальп, но надо по-русски вырезывать из его кожи ленточка за ленточкой.
И что ему царь сделал, этому “серьезному мужичку”?
Вот и Достоевский…
Вот тебе и Толстой, и Алпатыч, и “Война и мир”."
© Василий Розанов, 1917
"Помню, лет пять тому назад мне пришлось с писателями Буниным и Федоровым приехать на один день на Иматру. Назад мы возвращались поздно ночью. Около одиннадцати часов поезд остановился на станции Антреа, и мы вышли закусить. Длинный стол был уставлен горячими кушаньями и холодными закусками. Тут была свежая лососина, жареная форель, холодный ростбиф, какая-то дичь, маленькие, очень вкусные биточки и тому подобное. Все это было необычайно чисто, аппетитно и нарядно. И тут же по краям стола возвышались горками маленькие тарелки, лежали грудами ножи и вилки и стояли корзиночки с хлебом.
Каждый подходил, выбирал, что ему нравилось, закусывал, сколько ему хотелось, затем подходил к буфету и по собственной доброй воле платил за ужин ровно одну марку (тридцать семь копеек). Никакого надзора, никакого недоверия. Наши русские сердца, так глубоко привыкшие к паспорту, участку, принудительному попечению старшего дворника, ко всеобщему мошенничеству и подозрительности, были совершенно подавлены этой широкой взаимной верой. Но когда мы возвратились в вагон, то нас ждала прелестная картина в истинно русском жанре. Дело в том, что с нами ехали два подрядчика по каменным работам. Всем известен этот тип кулака из Мещовского уезда Калужской губернии: широкая, лоснящаяся, скуластая красная морда, рыжие волосы, вьющиеся из-под картуза, реденькая бороденка, плутоватый взгляд, набожность на пятиалтынный, горячий патриотизм и презрение ко всему нерусскому — словом, хорошо знакомое истинно русское лицо. Надо было послушать, как они издевались над бедными финнами.
— Вот дурачье так дурачье. Ведь этакие болваны, черт их знает! Да ведь я, ежели подсчитать, на три рубля на семь гривен съел у них, у подлецов… Эх, сволочь! Мало их бьют, сукиных сынов! Одно слово — чухонцы.
А другой подхватил, давясь от смеха:
— А я… нарочно стакан кокнул, а потом взял в рыбину и плюнул.
— Так их и надо, сволочей! Распустили анафем! Их надо во как держать!"
© А.И. Куприн